Родился Стивен в Бостоне, штат Массачусетс, США. Мать — преподаватель биологии, отец — анестезиолог-реаниматолог. Достаток у семьи чуть выше среднего, и то, во многом за счет того, что Бишоп-старший проводил на работе все свое время. Ребенка долго планировали, тщательно ко всему готовились, так что родительской любовью Стив обделен не был.
В шестилетнем возрасте мальчик серьезно заболел. Разумеется, было брошено много сил на то, чтоб поднять на ноги единственное чадо, однако без осложнений не обошлось. Пневмонию не долечили, и она отыгралась на нервной системе, которая и без того была слабым местом ввиду нехорошей наследственности. Такие вещи проявляют себя не сразу, а потому часто оказываются незамеченными. Когда ему было восемь, в их семье появился второй ребенок — Айзек. В тот же год у Стива случился первый приступ аменции. Почти все время и внимание с тех пор уделялось Стивену. Его перевели на домашнее обучение, ему подобрали хорошего психотерапевта. Тревожная депрессия с тех пор намертво вгрызлась в его жизнь. Мальчик практически не выходил из дома, все свое время проводил за книгами, а после — за компьютером.
В одиннадцать он все же вернулся в школу, несмотря на протесты матери. Живое общение со сверстниками пошло ему на пользу. Учеба давалась легко, точные науки он любил, а с естественными помогала разобраться мать. В тринадцать он уже точно знал, что хочет связать свое будущее с ИТ, потому все свободное от учебы время проводил за компьютером, осваивая программирование. Отец не мог окончательно смириться с выбором Стивена, и продолжал периодически подкидывать ему медицинскую литературу. Парень не отказывался, он всегда считал эту сферу предельно важной и интересной, но не своей. В пятнадцать он уже писал коды на заказ и имел пусть небольшой, но свой заработок, чем очень гордился.
В девятнадцать Стив закончил школу и поступил в Массачусетский технологический институт на факультет информационных технологий. По правилам он должен был проживать в общежитии вместе с остальными первокурсниками, потому попрощался с семьей и переехал. Вперед, навстречу вольной студенческой жизни. Друзья появились быстро. Поклонницы в виде девчонок с естественнонаучных и гуманитарных факультетов, стайками вьющиеся вокруг крутых инженеров-технарей, нашлись еще быстрее. Первый сексуальный опыт, первые эксперименты, то время, когда хочется всего и сразу. В порядке исключения, во многом благодаря смекалке и невероятному везению, на первом же курсе попал в футбольную команду университета на позицию квотербека, где играл вплоть до завершения магистратуры.
Во втором семестре на циклах по философии Стивен познакомился с Эриком. Ну, как познакомился, — его заставили на спор «подкатить» к хипстеру с химического факультета. Бишопу было не сложно. К тому же, вдвойне веселило то, что химик все воспринял серьезно. Чего стоило одно только его выражение лица при виде удаляющейся истерично смеющейся группы айтишников. Парнишка оказался обидчивым и позволил себе такую дерзость, как предпринять попытку отбить у Стивена двух девушек, с которыми тот имел постоянный секс. Попытка провалилась, но Биш наглости не простил, и с тех пор портил парню жизнь при любом удобном случае. Он был буквально одержим соревновательным духом. Все девушки, с которыми Эрик-Дэниел пытался наладить отношения, так или иначе оказывались в постели Стивена. А на втором курсе на одной из общажных пьянок там оказался и сам Эрик.
Во время обучения парень устроился в техподдержку на ночную смену из-за своей затяжной бессонницы и писал программы на заказ для различных компаний, так что уже с первого курса стал полностью независим от родителей. С этого же года традиционными стали поездки за пределы штатов в летний период. Массачусетский технологический институт — это реализация любых возможностей, масса полезных знакомств, альтернативные пути для развития потенциала, а также само место зарождения всей хакерской культуры, частью которой и стал Бишоп.
На втором курсе уже он сам помогал семье финансами. Тогда это стало действительно необходимо, так как у брата выявили биполярное аффективное расстройство, которое долгое время было в латентной форме. Родители корили себя за то, что упустили это из виду, ведь первые тревожные сигналы появились гораздо раньше. Они были слишком заняты здоровьем старшего сына и проигнорировали эти мелочи, списав их на особенности поведения. С момента постановки диагноза Стивен стал проводить гораздо больше времени с Айзеком, которому тогда было четырнадцать. Он любил брата и старался сделать все для того, чтобы облегчить его состояние. Однако это не прошло бесследно и для него самого. Новый приступ аменции накрыл его посреди учебного года, выбив из жизни на месяц. Поддержка пришла оттуда, откуда ждать ее было бы полным сумасшествием. Эй-Ди переселили в его комнату в общежитии на место отчисленного парня. Друзья никогда не расскажут ему о том, как тот самый хипстер сидел у постели своего злейшего врага, не давая тому окончательно впасть в делирий и успокаивая при появлении слишком явных галлюцинаций. А сам Стивен этого никогда и не вспомнит, ибо аменция всегда заканчивается амнезией, подчистую стирая воспоминания о приступе. Потому после поправки все вернулось на круги своя. Бишоп стал принимать лекарства и по возможности ограждать себя от еще большего расшатывания психики.
Получив степень бакалавра, Стив продолжил обучение в магистратуре. К тому времени он уже имел достаточно высокий стабильный доход, к которому плюсовались различные гранты, награды за призовые места во всевозможных конференциях и олимпиадах, а также немалая прибыль от теневой деятельности в сети.
В двадцать пять лет Стивен Бишоп получил ученую степень и поддался на уговоры заняться научной работой, а заодно и вести преподавательскую деятельность в своей альма-матер. Даже продолжал играть в футбол несмотря на участившиеся с 2010 года предупреждения. Врачи явно преувеличивают, отец — и подавно, ученые из Бостонского университета…Ну и чего они там такого страшного открыли? Насторожиться заставил только тот факт, что сама НФЛ в июле 2011 года внесла изменения в правила игры, сделав упор на повышение безопасности.
Впрочем, хватило его и так только на год. Опыта он получил более чем достаточно, работу свою защитил — послужной список внушительный, специалист вышел нарасхват.
Съехал из общежития, купил квартиру, нашел женщину, с которой впервые за всю свою жизнь построил нечто похожее на романтические отношения. Хотя тот факт, что они смогли такое количество времени мирно сосуществовать вместе — уже приятное и удивительное достижение. Особенно с учетом того, что поведение его стало меняться не в лучшую сторону. Николь в этом отношении оказалась достаточно мудра и терпелива, наверное, потому что была старше самого Стивена на пять лет. Сложившаяся дома спокойная атмосфера, лишенная скандалов и истерик, для самого Бишопа создавала комфортные условия жизни. В проблемы свои он женщину не считал нужным посвящать, а она и не настаивала, тем самым зарабатывая себе еще больше плюсов.
Когда в 2012 году участились случаи суицида среди футболистов, информация о недавних исследованиях в области неврологии была предана широкой огласке. Стивен не вошел в число тех, кто решился подать иск на компенсацию от НФЛ или Национальной ассоциации студенческого спорта, но по настоянию своего психотерапевта согласился пройти анонимное обследование в стационаре. Шесть лет в университетском футболе не прошли бесследно, и многие ухудшения действительно теперь списывались на пусть и не окончательно подтвержденную, но наиболее вероятную ХТЭ. Тем не менее, Бишопу повезло куда больше тех ребят, которые играли в линии, яростно защищая своего квотербека от травм и столкновений. Команде, вместе с которой он, как капитан, провел не одну сотню матчей по прежним гладиаторским правилам, Стивен будет благодарен всегда. Те проявления заболевания, которые коснулись его, были свойственны минимальной степени. Так, на уже имеющиеся проблемы наложились эпизодическая агрессия, раздражительность и еще некоторые неприятные нарушения эмоционального состояния. Врачи заверили, что при избегании дальнейших травм головы прогрессировать болезнь не будет, но текущее состояние корректировать все равно придется. Первое время препараты исправно принимал, сеансы посещал, но затем постепенно забил. А от курсов по управлению гневом отмахнулся сразу же. Весной 2013 года причиной нового обострения стал террористический акт, произошедший на Бостонском марафоне. Это было непростое время для многих жителей города.
Продолжались отношения два года, пока Николь не начала настаивать на том, что уже пора заводить детей. Вот тут он и смог почувствовать разницу в возрасте, сказывающуюся на приоритетах. Желания этого Бишоп с ней не разделял, о диагнозах своих в известность так и не поставил, потому было принято обоюдное решение расстаться. Все так же спокойно и без истерики. Уйти в алкогольно-кофеиновое затворничество не позволил брат, у которого произошел срыв в острой фазе маниакально-депрессивного психоза. В тот день Стив получил четыре ножевых ранения и крайне болезненный укус в руку, когда пытался утихомирить Айзека, пытавшегося покончить жизнь самоубийством. После этого родители отправили младшего сына на принудительное лечение в психиатрическую клинику. Стивен настоял на том, чтобы взять все расходы на себя и поместить брата в Маклин, где ранее обследовался сам. Во избежание осложнений необходимо было отвлечься от недавних событий, и Биш не нашел ничего лучше, кроме как спустя два года снова начать доставать Эрика. Вычислить его в сети не составило никакого труда, ровно как и узнать, что тот собирается устроиться на работу преподавателем в элитную закрытую школу. План родился моментально. Атаковав компьютер хипстера, хакер был уверен в том, что резюме тот отослать не сможет еще недели две-три в лучшем случае. Свое он отправил в тот же день, и ответ не заставил себя долго ждать.
***
С конца сентября 2014 года Стивен Бишоп работал преподавателем в самом необычном, по его мнению, учебном заведении. Причем знания и умения по его специальности пригодились ученикам лишь на факультативе. И то, посещали компьютерный клуб в основном одни любители, потому Стив пришел к выводу, что занятие это бесполезное. Не то от тоски по любимому спорту, не то от кризиса творческого, подпольную секцию по американскому футболу организовал, где на добровольно-принудительной основе объяснял рекрутам основы и показывал приемы. Большую часть своего времени тратил на привычный фриланс и спорт.
Эридан на горизонте так и не появился, зато его сестра, приехавшая получать образование, попала в учебную группу Стивена. Обучал ли он своих студентов по заявленной учебной программе принудительно? Нет.
Сказать, что он пожалел о том, что приехал работать сюда? Скорее нет, чем да. В начале ноября Бишоп встретил на территории острова человека, с которым познакомился еще когда закончил первый курс института. Британец помог ощутимо разбавить однообразные дни на острове. Ничего себе совпадение, правда? На этом ноябрь не перестал удивлять. В конце месяца Стивен встретил на территории школы женщину, с которой когда-то планировал иметь будущее. Настолько серьезно планировал, что аж хотел забирать к себе в штаты и прилетел за ней в Азию. Но четыре года знакомства ситуацию не спасли, и он был послан.
Просто так не случается ничего, и если жизнь преподносит такой шанс, то не воспользоваться им попросту глупо. В этот раз Бишоп был готов к любому исходу, и получить граблями по морде в том числе. Терять было нечего абсолютно, да и сам он уже не был тем наивным юнцом, который близко бы воспринял отказ. О нет, первый шаг сделал матерый, обросший скептицизмом и нехилым налетом шовинизма стратег. И знаете что? Корейская кампания увенчалась успехом.
Пожалеть о приезде на остров пришлось в декабре 2014 года, когда ему сообщили о гибели родителей. В результате автомобильной аварии, на его же машине. Чувство вины, заглушенное с октября месяца, вернулось вновь.
Поначалу хотел вовсе увольняться и ехать к брату, дабы устраивать жизнь там, но был остановлен кореянкой. Будучи невероятно подавленным обстоятельствами, Стивен рассказал ей о своих проблемах, даже показав собранные перед отъездом справки, чтоб та уж точно поняла, на что хочет подписаться. Но женщина не отвернулась и поддержала его. В Бостон они поехали вместе.
Завершив дела и встретив рождество в США, они вернулись на остров. Вчетвером. Стивен, Си Хо, Айзек и Руди. С начала января кореянка переехала жить к нему в комнату.
В феврале пришло оповещение о новом начальстве, все были вынуждены переоформлять контракты и готовиться к переезду на новое место. Первого марта 2015 года океанский лайнер вошел в воды Атлантики.
***
Стивен думал, что необычная педагогика была на прежнем месте работы. Стивен ошибался. Мало того, что «основной предмет» здесь остался прежним, так еще и прочее ужесточили. Да, условия лучше, да, зарплата больше. Но стоит ли оно того, когда теперь до конца жизни в затылок будет упираться дуло автомата? Хотя, кто знает, чем могла бы закончиться карьера на предыдущем месте.
Даже несмотря на то, что остров омывался родной Атлантикой, привыкнуть к нему было куда сложнее, чем к прежнему. Первые месяцы ушли на то, чтоб приспособиться к новым порядкам и устаканить расписание. Теперь он все же вынужден был дополнительно заниматься с юными айтишниками и инженерами. Июнь вызвал вопрос: раз одному из коллег удалось покинуть остров, то что же подразумевается под «серьезной причиной», значащейся в памятке?
Август и сентябрь отмели этот вопрос в сторону. Причина крылась в ином, и это отнюдь не утешало. В сентябре же Стивен устроился штатным программистом, избавившись от необходимости читать лекции и понадеявшись получить хоть какой-то ответ.
Разумеется, ответов он никаких не получил, а следующие месяцы только подкинули вопросов вкупе с беспокойством. Атмосфера стала нагнетаться, в воздухе запахло паранойей, а коллеги и студенты начали внимательнее присматриваться друг к другу.
После нового года начало твориться что-то страшное. Исчезновение двух студентов спровоцировало тихую панику. Особенно явно это можно было наблюдать среди коллег, которые ринулись брать себе в дополнительную нагрузку кружки и секции. Но это сравнительно хороший вариант, в отличие от того, что решил избрать один из преподавателей. Бишоп понимал, что, скорее всего, коллега решился на попытку проникновения в систему из-за всей этой херни, но оставить это так не мог. Доступ был перекрыт, а нарушитель сдан начальству. Все бы ничего, да только именно этот несчастный стал следующим пропавшим. Да, слил инфу, да, обрек коллегу на что-то страшное, да, гонения начались на бедных студентов, на которых теперь клеймо из-за того, что пропадает уже второй назначенный педагог. Но совесть как зашевелилась, так и затихла. Стивен выполнял свою работу, и делал это хорошо. Ведь кто знает, что было бы, пропусти он этот казус? Преподаватель, скорее всего, уже был обречен, когда только решился влезть куда не следовало. Не может ведь все это мониторить один Бишоп. И страшно ему не столько за себя, сколько за женщину и брата. Об этом происшествии он не рассказал никому.
По-настоящему подсесть на измену заставило событие, выдавшееся на конец февраля. Кому-то удалось не просто анонимно пробиться на сайт и разместить там информацию, но и скрыться, полностью перекрыв все подходы, стерев следы. Для штата программистов это огромный провал, который может оказаться фатальным для каждого, если выйти на «сплетницу» так и не удастся.
Но обсуждать с тобой игры и сюжеты я хочу. У нас огромные возможности для отыгрышей, в частности флешбеков и альтернативы, любых жанров.
